darkhon)
Читая откровения по поводу моих постов под тэгом «Ужасы тоталитарного СССР», сильно экономлю на билетах в цирк. Для повышения тонуса жизни достаточно вспомнить всего лишь реакцию иноземных интеллэктуалов, дружно забившихся в падучей в обнимку с лапшерезами отечественного производства, после того, как я продемонстрировал фото 1954 с ценником, где указана цена килограмма осетрины высшего сорта - 25 рублей 10 копеек, которые после реформы 1961 года превратились в 2 рубля 51 копейку.
Потому в виде благодарности просто обязан радовать подобный контингент иными фактами из проклятого имперского прошлого и соглашаться с ее безукоризненными выводами хотя бы по поводу той самой осетрины.
Да, миллионы советских семей не позволяли себе роскоши покупать не только осетрину, но и севрюгу, а также стерлядь. И даже куда более дешевые сорта рыбы, вроде сазана или сома.
Больше того, контингенту станет еще приятнее, если чистосердечно признаюсь: мне как-то пришлось страшно экономить, чтобы позволить себе раскошелиться на раков по 60 копеек килограмм, и, наверное, только по этой причине уже не хватало никаких средств приобрести хоть одну скумбрию холодного копчения аж за 24 копейки. Признаюсь откровенно, если бы не внезапно нагрянувшие гости, стал бы я тратить такую колоссальную сумму как 3 рубля на покупку тех килограммов дорогущих раков? Да ни за какие деньги!
Что до рыбы, то лишь однажды в жизни, тяжко вздыхая от предстоящей растраты, позволил себе купить ту самую копченую скумбрию в гастрономе, а потому помню по сию пору, что это знаменательное событие случилось 10 сентября 1970 года. Помню именно из-за покупки рыбы, а вовсе не по той причине, что в тот день был впервые в жизни задержан работниками милиции, которые хотя бы ради приличия даже не отлупили меня.
Так что у контингента уже есть еще один повод обличать совдеповский режим на фоне средней зарплаты голодавшего населения СССР, когда осетрина стоила уже было сказано сколько немеряных деревянных денег.
По поводу упомянутой ранее стерляди, то в оные времена и позже, она хорошо ловилась не только на серебряный крючок. Рыбалкой в СССР занимались миллионы людей, и даже те породы рыб, которые ныне расцениваются супер-пупер-деликатес были обычной добычей рыболовов-любителей, ловивших ныне невероятных белуг в реке Дон, стерлядь в реке Днестр и тунцов в Черном море. Очень не рекомендую одесским рыболовам знакомиться со статьей А. Гудзовского «Под Одессой», опубликованной в ежегодном сборнике «Рыболов-спортсмен» за 1956 год, там такие откровения, что могут показаться сильно не научной фантастикой, достаточно узнать какую рыбу и в каком количестве рыболовы-любители ловили в Тилигульском лимане. Но не Тилигулом единым, не Черным морем только, где ловили пудами камбалу и луфаря, глося и кефаль, саргана и горбыля, зато ныне деликатесного бычка не сильно имели за смачную рибу, а ставриду использовали в качестве привады для скумбрии.
Река Турунчук. Туда утром на несколько часов приехал Гудзовский с товарищем, встретили деда из местных, тот посмотрел на их снасти и спросил: «Хиба на таку павутынку нашу рыбу пиймаешь? У меня он какую шпагантику обрывае…». «Паутинкой» дед именовал леску где-то с пудовой разрывной нагрузкой. Несмотря на подобный ультралайт того времени, с его инерционными катушками, снасти выдержали: «К полудню в наших рыбацких кошелках были и сазаны, и жерехи, два голавля и три небольших севрюги весом по килограмму». Так это на Турунчуке, представляете, сколько деликатесной рыбы ловили любители в более пригодных для нее местах, а потому могу добавить к сказанному А. Гудзовским, что ночлег на рыболовной базе и аренда лодки обходились этому рыболову-любителю аж в пять рублей, то есть 50 копеек с 1961 года, самый мелкий карась, которого я удил на донки в Хаджибее через тридцать лет после его поездки на Турунчук, весил 700 граммов, небольшие, 5-6 килограммовые карпы, шли на поплавок один за другим, и поймать за пару часов десяток килограммовых окуней не представляло никакой сложности. Да что там сильно вспоминать годы, описанные Гудзовским, если через полвека, зимой 2006 года я установил рекорд на реке Днестр, поймав из одной лунки за 3,5 часа 19 судаков весом 21 килограмм.
Это в романе Дюма граф Монте-Кристо поразил своих гостей невиданным по своей роскоши обедом, где к столу подали даже одну стерлядь. А когда осетрина высшего сорта стоила 25 рублей 10 копеек, при месячной зарплате моего отца 1600 рублей в месяц, он, конечно же, не мог позволить себе роскоши покупать осетра в магазине. Да что там осетр, если в те годы в Днестре рыболовы-любители удили даже белугу, а стерлядь клевала куда чаще еще не уплывших в Красную книгу вырезуба и чопа.
Даже те люди, что не имели представления, как держать в руках спиннинг, во времена визита А. Гудзовского на Турунчук, запросто добывали рыбу с помощью ныне запрещенных «удочек в клеточку», вентерей, наметов, переметов, а способ добычи рыбы ночью с помощью остроги именовался «лучением» и не считался браконьерским.
Увлечение рыбалкой миллионов людей оборачивалось солидным и бесплатным довеском не только к столам их семей. Что для меня, что для десятков моих товарищей-рыболовов покупать рыбу – все равно, что сибирскому охотнику приобретать беличьи шкурки. Затруднюсь даже ответить, сколько тонн рыбы я раздал за свою жизнь, начиная еще с тех времен, когда ныне деликатесный судак считался такой же сорной рыбой, как щука или окунь. Скажу больше, еще в начале девяностых запросто поймать несколько килограммов рыбы могли даже те, кто толком не умели держать удочки в руках. В любом деревенском пруду можно было выудить куда больше рыбы, чем ныне на платном водоеме. За ныне деликатесные раки – вообще промолчу, лучше скажу, что у советской власти, которую есть за что поливать нецензурными словами полового значения, была отвратительная манера ежегодно зарыблять водоемы общего пользования, оттого и рыба в них не переводилась, а промышленный лов не был таким хищническим, каким стал во времена повальной свободы и бьющей через край демократии.
Пребывающим в нашем прекрасном сегодня несведущим людям многое из того, что некогда в Одессе считалось пищей котов и нищих, может показаться украшением праздничного стола.
А все эти консервы, чей вид на рекламных плакатах былых времен вызывает бешено-письменное пеновыделение у ботвы эпохи ГМО, пользовались до эпохи кильки в томате особо повышенным спросом разве что в качестве дешевого закусона. Почитайте воспоминания пожилой деревенской женщины в статье «Тортов не додавали» (http://profe-12.livejournal.com/241692.html), и вам все станет предельно ясно. В том числе, и по поводу миллионов людей, покупавших в магазинах такое число продуктов питания, что легко пересчитывалось по пальцам одной руки.
Умным – достаточно.
Что же до ботвы, обильно расцветшей в эпоху ГМО, то ей дан очередной повод высказывать и в ее собственных живых журналах, мудрые мысли обо всем на свете, в том числе, почему люди в пятидесятые годы прошлого века не хотели покупать дешево стоящие автомобили и о преимуществах рыночной экономики в сравнении с совково-плановой, которую отчего-то уже в наше время взяли на вооружение не только японцы.