День 16 июня 1671 года у известного криминального авторитета, по совместительству утопителя понаехавших тут персидских женщин, Степана Разина как-то не задался. Мало того, что четырьмя днями раньше ввезли его в Москву с эскортом из 75 федеральных стрельцов, не считая казаков (кстати, предавших его), на транспортном средстве в прикованном виде (его брат Фрол бежал сбоку привязанным) без синей мигалки и крякалки, дак еще и по прибытию в город-герой били его кнутом до костей и жарили на углях.

Следствие по делу политзаключенного Разина дало промашку - поскольку на Руси царицей доказательств всегда считалось чистосердечное признание, казнить Степана было не за что - несмотря на беспредел кровавой царской гебни, никаких протоколов он не подписал. Пришлось вынести скомканный приговор - подвергнуть лютой казни за преступления против человечества посредством четвертования. Гаагский трибунал нервно сосет в углу.
В качестве разогрева собравшейся публики палач сперва отрубил ему правую руку по локоть. Степан даже не крякнул. Удивленный палач отрубил ему левую ногу по колено - Степан только попросил палача поцеловать его в жопу напоследок. А вот братец Фрол ссучился и заявил, что согласен сотрудничать со следствием и дать показания о месте нахождения файлов с перепиской Степана с федеральными чиновниками и иностранными дипломатами, а также скрытыми от госказны капиталами брата. "Молчи, сука!" - были последние слова Степана Разина. Да и что еще можно сказать, когда тебе отрубают последние конечности, а заодно и голову. Из тела Степана сделали смешную расчлененку, кою развесили по деревьям на Болотной площади, это там, где иные френды так любят играть в петанк и устраивать прочие массовые беспорядки. Потроха Степана скормили московским дворнягам, согласно древней традиции.
Казнь Фрола отменили. Его быстро отвели в Константино-Еленинскую башню Кремля, где тогда располагались Кровавые Застенки Гебни (на Лубянке в то время еще зрели вишни в саду у дяди Вани и паслись коровы).

Несмотря на признательные показания, пытки Фрола возобновились. Похоже, братан не был осведомлен ни о переписке Степана, ни о его вкладах - все экспедиции московских диггеров, искавших разинские заначки по донским и волжским островам и пещерам по наводке Фрола, вернулись ни с чем. Спустя пять лет четвертовали и его. Перед смертью он успел полюбоваться останками своего брата, все еще пугавшими ночных прохожих, свисая с дубов. Кстати, после завершения экзекуции останки с ветвей таки сняли и похоронили в Парке Горького (станция метро "Парк Культуры"), где тогда было татарское кладбище. На христианском кладбище хоронить было нельзя - Степан при жизни был предан анафеме со стороны РПЦ.
Помянем великого человека. Он всего лишь хотел, чтобы все россияне перестали быть холопами и стали казаками, и имели право грабить турок, персов и прочих чуркобесов. Не чокаясь!